Павел Смолоногин

“В Нью-Йорке живет восемь миллионов человек; из них примерно семь миллионов возмутятся, что вы были в городе и не позвали их в дорогой ресторан, пять миллионов — что не заглянули посмотреть на прибавление в семье, три миллиона — что не сходили на их новое шоу, а один миллион — что не переспали с ними, при этом встретиться с вами смогли бы лишь пятеро. Самое ра­зумное, что вы можете сделать, — это не звонить никому. Вместо этого лучше сбежать на кошмарное приторное бродвейское шоу за двести долларов, заранее зная, что никому не признаетесь, сколько выложили за билет. Так Лишь и поступает в первый вечер в Нью-Йорке, компенсируя расточительство ужином из хот-дога”
― Andrew Sean Greer, Less

“Секс, как он однажды про себя отметил, в некотором роде сродни кулинарии. Люди им увлекаются, периодически покупают книги с замысловатыми рецептами и интересными картинками, иногда, особо проголодавшись, устраивают в своем воображении настоящие банкеты, но в конце дня с удовольствием соглашаются на обычную яичницу с чипсами. А если к этому еще добавить половинку помидора, то ужин считается совсем уж роскошным.”
― Terry Pratchett, The Fifth Elephant

“Я тут на днях смотрел научную передачу. Вот такие у меня теперь милые старческие радости. Я стал совсем безобидный. Речь шла о путешествиях во времени. И ученый, который у них там выступал, сказал, что для того, чтобы это провернуть, одну машину времени надо было бы построить сейчас, а другую — потом, через много лет. Тогда мы могли бы между ними перемещаться. Как по туннелю. Но вот в чем штука. Нельзя попасть в более далекое прошлое, чем день изобретения той первой машины. Чудовищный удар для нашего воображения. Я лично был повержен.”
― Andrew Sean Greer, Less

“На работу – в 8:25 – следователь Дорит являлась, успев провести два часа в обществе своих детей. Каждый день она будила их в 6:00, развозила по трем разным школам и снабжала наставлениями. Младшего сына, ученика начальной школы, призывала остерегаться кибербуллинга в интернете; старшему сыну, заканчивавшему школу второй ступени, рассказывала о непоправимом вреде, причиняемом всеми видами наркотиков; а учившейся в школе третьей ступени дочери расписывала в красках ужасы родильного отделения. Дети вылезали из машины напуганными до самой глубины своих юных ранимых душ, и неудивительно, что им хотелось успокоиться. И они успокаивались – кто как мог. Первый третировал мальчишек на школьном дворе, второй – курил душистые вещества у школьного забора, а третья – наскоро перепихивалась с мальчиком, жившим напротив школы.”
― Ayelet Gundar-Goshen, The Liar