Новогодние истории для читателей широких взглядов: хочешь, жуткий абсурд, хочешь — семейные посиделки в обществе проститутки, хочешь — травелог и размНовогодние истории для читателей широких взглядов: хочешь, жуткий абсурд, хочешь — семейные посиделки в обществе проститутки, хочешь — травелог и размышления, что это за little helpers у этого дрянного Санты. Выражение Ho, ho, ho, цитируя автора, заиграло новыми красками. ...more
Extremely uneven but quite curious; I'd cautiously recommend it.
*** Удивительная книга израильской писательницы, о которой я до этого ничего не слышалаExtremely uneven but quite curious; I'd cautiously recommend it.
*** Удивительная книга израильской писательницы, о которой я до этого ничего не слышала, а ее роман "Лгунья" тем временем уже переведен на русский язык.
Яков Маркович занимается контрабандой оружия и ходит в ночной дозор — самые подходящие занятия для человека, чье непримечательное лицо все моментально забывают. Его друга Фейнберга, напротив, забыть довольно сложно: его восхитительные усы — предмет зависти мужчин и обожания женщин, он приходит к дамам в мечтах, а к избранным приходит в поле, в нарядных панталонах и усами кверху.
Впрочем, некоторые дамы и сами не прочь прибежать к Фейнбергу, что не совсем нравится его избраннице Соне и совершенно не нравится мужьям некоторых дам. Не нравится так сильно, что кушать не могу и достаю кинжал.
Чтобы уберечься от кинжала, Фейнберг и его непримечательный товарищ в составе рабочей группы отправляются в Европу — женитьбой спасать от нацизма евреек. Совершив такой вполне мирный подвиг, думают друзья, вернемся на родину и заживем прежней, а возможно, даже лучшей жизнью. Но скоро сказка сказывается, а у жизни, как вы догадываетесь, на молодцеватых мужчин и сказочно красивых евреек свои планы.
"Всего одну ночь, Маркович" — роман совершенно неожиданный и первые сто страниц прекрасный настолько, что я навыделяла оттуда страниц десять цитат (увы, все погибли в пучине дачного интернета). Его сказительный тон, мягкий юмор и ловкое сочетание волшебства с былью напоминают то Луи де Берньера эпохи латиноамериканской трилогии и "Бескрылых птиц", то похождения бравого солдата Швейка, то почему-то Дона Камилло Джованнино Гуарески (кстати, я посмотрела, что книги писательницы чрезвычайно популярны именно в Италии). Можно сказать, что начинается все как чудесный авантюрный роман, нежный и захватывающий. Первые главы я без шуток читала до трех часов ночи под одеялом с телефоном, и это при том, что сон в моем домохозяйстве сейчас самая ценная из валют.
Дальше, увы, начался некоторый сюжетный бардак, складывалось ощущение, что автор сама немножко не поняла, что делать с героями и зачем они вляпались именно в эти странные истории. Ближе к концу повествования, за 10% до финала, старые персонажи и вовсе забрасываются почти на полуслове, а появляются новые, на которых читателю, если честно, все-таки наплевать.
Тем не менее! Я, как сентиментальная дурочка, твердо уверена: если я дочитала до конца и уж тем более в финале всплакнула — читать стоило, и буду читать автора еще (хотя героиню по имени Белла вместе с автором иногда хотелось стукнуть побольнее). А уж первые сто страниц и вовсе перечитаю, чтобы заново наделать выписок :)...more
We returned to the sitting-room, followed by Hermann with the tray. “Well, well,” observed Mr. Norris, taking his cup, “we live in stirring times; teaWe returned to the sitting-room, followed by Hermann with the tray. “Well, well,” observed Mr. Norris, taking his cup, “we live in stirring times; tea-stirring times.”
Начинала эту книгу, чтобы освежить свою коллекцию малой прозы, а оказалось, что это не сборник рассказов, а неожиданно два романа.
Действие обоих происходит в тридцатые годы в Германии, герои частично пересекаются. Второй роман носит подзаголовок The Berlin Diary и формально более автобиографичен, но мне понравился чуть меньше (за исключением главы Sally Bowles). Поэтому подробнее остановлюсь на первом.
The Last of Mr. Norris повествует о слегка эксцентричном, экстравагантном, элегантном англичанине средних лет, который часто говорит er, имеет туманное прошлое, парик и множество интересных знакомств:
”I always say that I only wish to have three sorts of people as my friends, those who are very rich, those who are very witty, and those who are very beautiful. You, my dear William, belong to the second category.”
Рассказчик Уильям познакомился с Артуром в поезде, когда тот вдруг необъяснимо засуетился при прохождении таможенного и паспортного контроля. В Берлине Уильям, подрабатывающий репетитором английского (больше про него почти ничего не известно) приходит к Артуру на чай и погружается в мир богемы, интриг и коммунистической агитации:
Several hours later I woke to find myself lying curled up on the floor, with my face pressed against the leg of the sofa. I had a head like a furnace, and pains in every bone. The party was over. Half a dozen people lay insensible about the dismantled room, sprawling in various attitudes of extreme discomfort. Daylight gleamed through the slats of the venetian blinds.
Мне кажется, обаятельный, отзывчивый, но суетливый и слегка растерянный Артур Норрис во многом послужил прототипом или вдохновением Эндрю Грееру: уж очень его Arthur Less похож на героя Ишервуда. Мистер Норрис своими манерами и речами напоминает какую-то тетушку из прошлого века, которая без устали поит всех чаем, соблюдает приличия и отличается очень деликатным здоровьем и душевной организацией – что не мешает ей выступать на партийных съездах с пламенными речами, косвенно участвовать в вербовке и контрабанде и иметь злобного демона в качестве секретаря. Мудрым высказываниям Артура могла бы позавидовать вдовствующая герцогиня из Аббатства Даунтон.
Единственная моя претензия к роману озвучена одним из героев Тима О'Брайена в The Things They Carried. Там сослуживцы собираются вокруг костра в походном лагере и травят байки. Один рассказывает историю, которая заканчивается так «и больше я его никогда не видел; конец». Как это конец, возмущается один из слушателей?! Ну так, я же говорю, больше никогда его не видел, не знаю, что с ним стало. А мне не важно, знаешь или не знаешь, раз уж ты рассказываешь историю, ты обязан рассказать ее до конца. Не знаешь – придумай, но читателя не томи.
Вынуждена со вздохом сообщить, что Ишервуд и его герои-рассказчики порой так же преступно пренебрегают этим золотым правилом....more
Это очень славная затея, но меня ужасно печалит идея, что Дед Мороз - сирота!
Думаю, такая книжка будет хорошим подарком детям лет шести-восьми, которыЭто очень славная затея, но меня ужасно печалит идея, что Дед Мороз - сирота!
Думаю, такая книжка будет хорошим подарком детям лет шести-восьми, которым должна особенно понравиться пикси, которая всегда говорит правду и любит смотреть за взрывающиеся бошки!))...more
“Lucien held his demitasse of espresso aloft and toasted his friend, who cringed at the sound of the cups clicking. “But I like brothels. My friends ar“Lucien held his demitasse of espresso aloft and toasted his friend, who cringed at the sound of the cups clicking. “But I like brothels. My friends are there.” “They aren’t your friends.” “Yes they are, they like me just as I am.” “Because you pay them.” “No, because I’m charming. Besides, I pay all of my friends.” “No you don’t. You don’t pay me.” “I’m going to buy breakfast. On my account. Besides, I only pay them for the sex, the friendship is free.” “Don’t you worry about syphilis?” “Syphilis is a wives’ tale.” “It is not. You get a chancre on your manhood, then later you go mad, your limbs drop off, and you die. Manet died of syphilis.” “Nonsense. Syphilis is a myth. It’s Greek, I think—everyone has heard of the myth of syphilis.” “That’s the myth of Sisyphus. He spends his whole life pushing a large stone up a hill.” “With his penis? No wonder he has a chancre on it!” “No, that’s not the story.” “So you say. Shall I order more coffee?”...more
Тут должен быть какой-то осмысленный восхищенный текст с цитатами, но я закончила книжку и грандиозно реву, что автор умер и больше ничего никогда не Тут должен быть какой-то осмысленный восхищенный текст с цитатами, но я закончила книжку и грандиозно реву, что автор умер и больше ничего никогда не напишет....more
Неожиданная шведская книжка: в качестве «инаковости» — не гендерно-сексуальные предпочтения, а папа-любитель оперы и мама-любитель потанцевать! Надо бНеожиданная шведская книжка: в качестве «инаковости» — не гендерно-сексуальные предпочтения, а папа-любитель оперы и мама-любитель потанцевать! Надо было Оскару с родителями съездить в Петербург, он бы мигом их стесняться перестал. Спрашиваю Н.: ну, о чем книжка была? Он: о том, как мальчик влюбился. Вот вам и вердикт. В общем, милая детская книжка про среднюю школу и первую влюбленность, как будто и не скандинавская вовсе....more
Вечер дома одна: бокал белого, Шуберт в исполнении Соколова, книжка с картинками.
*** Из недостатков книжки: так много о прекрасных курящих француженкаВечер дома одна: бокал белого, Шуберт в исполнении Соколова, книжка с картинками.
*** Из недостатков книжки: так много о прекрасных курящих француженках, что хочется немедленно пойти затянуться. Олсо, когда автор говорит о своей неидеальной фигуре, хочется обнять и ее, и себя.
Из достоинств: приятно не похоже на простой сборник постов блога или лонгрид из модного журнала. Доходчиво и ненавязчиво о том, как перестать жрать (зачеркнуто) корить себя за лишний кусок хлеба и не портить талию пирожными; как носить красную помаду; почему винтажная сумка круче новой; как здороваться с людьми, если у вас в одной руке клатч, а в другой - бокал шампанского (ответ: никак).
Ещё очень понравилось, как она написала про манеру людей (не) здороваться, или что здороваться с людьми по-разному, основываясь на их социальном положении, - признак убийственно дурного тона.
«Netiquette
- из-за чего мы выглядим эксгибиционистами:
"Посмотрите, маленькая шалунья только что срыгнула на мою блузку от баленсьяги! О боже, какая прелесть!" К детишкам я отношусь более терпимо, потому что знаю: родителям не сдержаться. В них будто вселяется чужой, они перестают быть собой. И длится это года два. Или всю жизнь.»...more
A cow, a pig, and a turkey walk into a bar. Look, the dinner's here! says the bartender.
A hilarious account of a cow's adventures on the way to the HoA cow, a pig, and a turkey walk into a bar. Look, the dinner's here! says the bartender.
A hilarious account of a cow's adventures on the way to the Holy land of India, sprinkled with teenage slang and amazeballs cow lingo which will mooove a linguist in you to tears.
Loading...
